Я посвятил аэродинамике кузова три десятка лет. Первые эксперименты с деревянными моделями подтверждали интуицию: воздух любит плавную тень, а острый излом распечатывает вихрь.
Цель тюнинга аэродинамики сводится к двойному результату — снижению коэффициента сопротивления Сх и росту прижимной силы на высокой скорости. Компромисс между числами в тоннеле зависит от сценария эксплуатации.
Профиль кузова
При доработке серийного седана я начинаю с носовой части. Полиуретановый сплиттер на 25 мм удлиняет нижнюю плоскость, заставляя поток пригибаться и сокращая подлипающий слой. Удлинение требует жёстких креплений, иначе флаттер разрушит деталь.
Затем работает капот. Изогнутые вытяжные жерла NACA выпускают горячий воздух из подкапотного отсека, одновременно снижают давление под кузовом. Формат NACA подбираю по формуле Локка с учётом местного Маха.
Лобовое стекло меняю на образец с двойным радиусом. Переход между стойкой и крышей смещается назад, кривизна рассеивает градиент давления, уменьшает срыв. Зритель разницы почти не видит, но стенд регистрирует минус 0,008 Сх.
Трение и вихри
Низ — часто забытый фронт. Панцирная обшивка из арамидных панелей закрывает рельеф днища, эжекторный туннель перед задней осью ускоряет поток, создавая разрежение. Компрессорный эффект здесь называют «граунд-скин», он родился в спортпрототипах IMSA.
Колёсные арки создают самый злой вихрь. Придворцовая щётка — гибкая кромка из кевларового ворса — рубит боковой сдвиг, а завихрители Гёрни на кромке крыла доводят упорядочение до грациозной спирали Кельвина.
Крыло без науки напоминает спойлер для селфи. Я использую профиль словаря Eppler 887, седьмое поле интеграции CAD показала оптимальную дугу. Активная ножничная стойка меняет угол атаки на семь градусов по сигналу акселерометра.
Перспективные материалы
Новая смола на основе бензоксазина выдерживает пик 260 °C, не вспенивается при вакуумной формовке. Слово «бензиоксазин» непривычно слышится в гараже, зато деталь из такого композита сохраняет геометрию при жаре трека в Сахаре.
Для уменьшения массы я применяю сеть триммеров из алюминия 7055-Т77. Сотовая структура с гексагональной ячейкой даёт платье жёсткости, напоминающее карапакс жука-дровосека. В результате прижимная сила растёт без угрозы перевеса.
Электроника здешнего поколения читает угол скольжения каждый миллисекундный тик. Лотерейная адаптация PID-алгоритма переводит шум ветра в команду сервоприводу, ушки крыла шевелятся, как жабры тигровой акулы.
Тоннельные испытания завершаю щупом подкрылка. Ламинарный ковёр, задуманный в программах, обязан показать себя в дыму шёлковой нити. Если контур поднимает седой султан — возвращаюсь к виртуальной доске.
Когда машина покидает бокс, минутные шины нагреты, спойлер пахнет смолой, а гул ветра пропевает новую балладу. Прижимная сила крепко прижимает авто к асфальту, расход топлива падает, двигатель дышит свободней. Я улыбаюсь, потому что наука ожила.
